Александр Сотник (Саша Сотник) родился 21 марта 1968 года в Магнитогорске, Россия. Член Союза литераторов РФ. Публиковался в журналах, альманахах, сетевых журналах. Работал сценаристом в рекламных агентствах Москвы. Написал книгу «Рекламist». Был редактором и ведущим программ интернет-радио «Первый голосовой портал», журналистом оппозиционного видеопроекта «Политвестник».

На данный момент — ведущий Sotnik-TV – независимого общественно-политического канала.

Вы много общаетесь с рядовыми гражданами России. Чем объяснить заоблачный по европейским меркам рейтинг Путина?

— В авторитарных странах социология умирает первой. Потом уже падают СМИ, оппозиция. Социология рисуется по отмашке, чтобы поддержать власть. Это не значит, что у Путина нет поддержки. Но она другая. Путина поддерживают те, кто в доле. Это очень разные люди — начиная от чиновников, олигархов и заканчивая «силовиками» и ФСБшниками. Таких — около 35 процентов. Тех, кому все равно – процентов 45. Эти люди молчат. И есть до 20 процентов тех, которые, при определенных условиях, готовы протестовать — ради перемен в стране. Эти цифры – подвижные. Они меняются в зависимости от ситуации и информационного фона.

Большой рейтинг — это что-то вроде «самосбывающегося прогноза»? Мол, Путин неизбежен.

— Властям, конечно, нужны высокие рейтинги. Задача социологов — не изучить общественное мнение, а создать его. Если бы у вас был большой рейтинг, то вы бы проводили честные выборы. Зачем вам вставлять палки в колеса оппозиции? Зачем нагибать средства массовой информации? Если Путина поддерживают 89 процентов граждан России, то бояться ему вообще нечего. Но в Кремле прекрасно понимают, что 89 процентов – нет. Путин не способен на диалог. Он никогда не был публичным политиком. Он был человеком интриг и спецслужб. Это помогло ему попасть в президентский кабинет. И он решил там остаться.

А как же его выходы в телеэфир?

— Это — постановка. Своеобразные специальные встречи специально отобранного народа и президента. Путин отвечает на вопросы, которые сам себе и ставит.

Пропаганда в больших дозах и очень долго — опасная вещь для человека. Как жить в таких условиях?

— Кремлю нужно всегда повышать дозу. Поэтому на каком-то этапе все может остановиться. Вот показали распятого мальчика. Через месяц нужно что-то круче. Должно быть круче и круче, а креатива не хватает. Сейчас мы близки к тому, что пропаганда вообще перестанет работать. Тем более, стабильность в телевизоре не совпадает с отсутствием стабильности в супермаркетах.

Выборы в РФ — профанация. Когда оппозиция говорит о том, что надо участвовать в выборах, это выглядит как попытка войти в подъезд несуществующего дома. Какие выборы в России?

Но задача оппозиции – участвовать в выборах. Если нет, то что им делать?

— Российской оппозиции надо идти в народ, встречаться с людьми, объяснять. А на нынешние «выборы» ходить вредно, так как это — легитимация путинского режима. Путин именно этого хочет — пролонгации своего правления. Пока не рухнет государство или он не умрет.

Каким образом в одной пропаганде сочетается несовместимое: украинский язык – выдуманный, но украинизация Крыма была; Украина как несостоявшееся государство и — украинская военщина на Донбассе?

— Наши пропагандисты — люди не креативные, так как талантливый человек пропагандистом не пойдет работать. Они не чураются абсолютно ничего. В Москве в метро читал газету для садоводов, где обнаружил заголовок: «Ударим по укропу». Слова теряют свои первоначальные значения и смыслы. Логику искать здесь — не надо.

Когда Путин говорит, что украинцы и россияне — один народ, он сам в это верит?

— Нет. Я убежден, он в это все не верит. Но ему надо оставаться у власти, чтобы выжить. Слова Путина не имеют значения. Он — профессиональный лжец. В 1999 году он победил как преемник Ельцина. Он никогда не дебатировал с другими кандидатами в президенты, выступал только как солист. С тех пор все, что он делает или говорит, подчинено одной цели: остаться у власти.

Насколько важен фактор страха в элите и обществе для сохранения президентства Путина?

— Чем больше сам Путин боится, тем более агрессивно себя ведет. Кремлю страшно, ибо потеряв власть, они потеряют деньги, свободу, а кто-то — и жизнь. Поэтому они готовы шантажировать мир Третьей мировой. А русских они шантажируют давно. Путин и его окружение — это террористы, захватившие страну с 140 миллионами граждан и огромными природными ресурсами.

Убийства журналистов и политиков происходят во многих странах, но в России они очень часты. Виток репрессий и убийств будет нарастать?

— Пока Путин и его окружение у власти, они будут убивать. Все зависит от уровня человека, которого нужно убить. Если это уровень Бориса Немцова, то отмашку надо получать у Владимира Путина. Убить человека, который относится к так называемой «семье» Ельцина, могли только с его отмашки. Никакой Кадыров, Иванов или Патрушев дать ​​такую команду и в страшном сне не могли. Путин впервые нарушил пакт о ненападении, который был заключен в начале его президентства. Не зря потом перепуганный Чубайс призвал всех остановиться. Он прекрасно знал, к кому обращается, когда говорит: все. Сейчас элита в шоке, потому что не знает, что еще ожидать от Владимира Владимировича.

Это сигнал для «семьи»?

— Это сигнал всем. Звучит он так: чтобы вы там ни делали, а я останусь президентом. Надо будет кого-нибудь убить — убью.

У Путина есть стратегия выхода из власти?

— После того как он признался, что Крым отжали по его приказу, после сбитого «Боинга» и убийства Бориса Немцова — выхода из власти у него не может быть.

Большинство российских экспертов говорят, что Путин — надолго.

— Есть одна вещь, которая стоит над Путиным, — система власти. Если ей нужно будет убрать его для самосохранения – уберет. У меня такое впечатление, что этот день приближается. Есть несколько предпосылок. Первая: Путин — изгой в мире. Вторая: санкции. Третья: дело Литвиненко в Лондоне. Четвертая предпосылка: расследование по «Боингу». Пятая: цены на нефть. Все это вместе накручивается, как снежный ком. Путин — не атлант, удержать ситуацию все труднее. Это угроза и для системы, и для России — тоже.

Война в Украине выгодна для Путина, с точки зрения пролонгации его власти?

— Нет, но он не знает, как от этого избавиться. Владимир Владимирович еще тот стратег. Сейчас он не знает, что делать, поэтому ничего и не делает. У меня впечатление, что он уже мало что контролирует.

Что наталкивает вас на мысль о поиске в Кремле кандидатуры приемника?

— Дела в России — все хуже и хуже. Проблемы, которые нависают над страной, надо как-то решать. И системе надо себя уберечь. Я понимаю, что это как раковая опухоль в организме, которая в конце концов его уничтожит и сама погибнет. Но на данном этапе ей нужно сохранить себя. Уверен, в Кремле сейчас все просчитывают.

У Путина должна быть хоть какая-то стратегия выхода из войны с Украиной?

— Если он уйдет из Донбасса, многие из обманутых пропагандой будут считать его предателем. Часть из них надо будет физически отлавливать или уничтожать. Второй фактор: российский телезритель заточен уже так, что поймет только приказ «вперед, на Киев и до Берлина или Парижа». Третье: часть окружения будет считать его слабаком.

Какие варианты будущего России наиболее реальны?

— Есть плохой вариант: Россия выйдет из эпохи путинизма очень ослабленной и придётся долго восстанавливать разрушенные государственные институты. И очень плохой вариант: Российская Федерация не останется в современных границах.

Related Images: