Влащенко: Всегда интересно мнение внефракционных депутатов, потому что они по крайней мере ни от кого не зависят. У нас сегодня в гостях народный депутат Украины Александр Дубинин.

Здравствуйте. С вами произошла спонтанная пиар-компания, которая была связана с тем, что вы во время заседания ВР переписывались с группой «Евромайдан» о том, кто станет в будущем членом партии «Укроп», лидером которой должен стать Корбан. А что это за группа «Евромайдан», с которой вы переписывались?

Дубинин: Целенаправленного «слива» информации не было. Действительно, поймали. Это частная переписка, это мои мысли, и, кстати, о партии, там ни слова не говорится. Там говорится о некоем общественном движении, о конгрессе. Я думаю, что в ближайшее время все достаточно раскроется. Все, что там написано, это были некоторые мысли и дискуссии.  

— Названные вами люди это партнеры по общественной деятельности или просто люди, которые вам нравятся?

— Это те люди, для которых Украина, действительно, сегодня что-то значит. Это люди, которые не запятнаны работой в Партии регионов, с «оппозиционными блоками». Это люди, которые имеют свое, европейское, видение партии, развитие парламентаризма в Украине. Это все мое личное мнение, если мы говорим о каком-то демократическом объединении патриотов. Там очень много людей, и очень многие люди хотят сегодня изменений. Они видят, что сегодня изменений во многих отраслях не проходит. Реформы не идут. А «Евромайдан» – это группа людей.

— Это Корбан и днепропетровская команда?

— В том числе и эти люди.

— Вы вышли из БПП вместе с другими депутатами, которых принято называть «группой Коломойского». Означает ли это, что вы тоже считаете себя человеком из группы Коломойского?

— Да, я менеджер Коломойского, работал директором «Днепразота», который ему принадлежит. Но за весь этот период я с ним ни разу не встречался и не разговаривал.

— Я спрашиваю, считаете ли вы себя его политическим и бизнес-партнером?

— Бизнеса с ним никакого у меня нет – я был менеджером. Но если бы у меня на сегодня был выбор, в каком бизнесе работать, то я, конечно, работал бы в бизнесе Коломойского. А о политических амбициях он пока не заявляет. Когда это будет заявлено, то я думаю, что я буду его и политическим партнером.

—Люди всех олигархов есть в ВР, и олигархи сегодня есть донорами всех политических партий. И их депутаты есть во всех политических фракциях. И то, что вы вышли из фракции БПП после первого же конфликта Порошенко с Коломойским, говорит о том, что вы человек, приближенный к нему.

-Лично для меня это была последняя капля, когда Наливайченко обвинил руководство области, а также народных депутатов в том, что они «крышуют» контрабанду на прифронтовой территории, воруют людей, занимаются убийствами и т. д. У меня давно были претензии к БПП, потому что я был очень ярым сторонником продвижения 80 реформ президента, с точки зрения целей и задач построения будущего. Я думал, что мы, все патриоты, придем, сформируем грамотную, профессиональную команду и начнем делать реформы. Но реформ- то нет. Реформы – это комплекс мероприятий, которые должны иметь ответственного, сроки. Должны быть прописаны какие-то материальные ресурсы, временные, финансовые. И дальше мы двигаемся. Но у нас нет ни одной реформы. Мы в декабре видели две реформы в виде слайдов. Это было МВД и Министерство финансов. Гройсман презентовал реформы в законотворческом процессе. Но это просто написано. А где сроки? А потом нас на фракции начинают ломать: вот этот закон надо принять, потому что это президентский, а это надо принять, потому что МВФ требует, а тут у нас коалиция развалится. Вот закон о прокуратуре. Мне прокуроры в округе говорили еще в декабре, что 1 апреля ничего не будет. «Следствие за нами останется, и общий надзор за нами останется, потому что мы не успеем эту всю реформу сделать», – говорили они. Если мы в конце ноября обозначили, что с 1 апреля забирается следствие и надзор у прокуратуры, то кто-то ж просчитал, что это должно быть именно 1 апреля. Должны же были быть подготовлены мероприятия, сокращены люди, которых надо за два месяца предупредить. Но никто ж ничего не сделал. А 31 марта мы начинаем голосовать, чтоб продлить все до 15 июля. А я не уверен, что и 15 июля это будет. И так во всем.

—Есть много претензий и к самому парламенту, потому что когда парламент работает в режиме «1,5 недели работаем, а две недели гуляем», то хотелось бы, чтоб парламент работал более интенсивно. Что сегодня происходит в Днепропетровской области после ухода Коломойского? Потому что о новом губернаторе не слышно ничего. Чем он занимается?

— Я думаю, что сегодня происходит реванш команды Вилкула. Возвращаются люди из его окружения. Буквально вчера Корбан вместе с народным депутатом Денисенко пытался убедить главу администрации Новомосковска самому подать в отставку.

— Как вы считаете, эти методы, они…

-А Майдан, где мы всю эту банду и воровскую власть сместили, это правильное решение было?

— Конечно, Майдан это выход из правового поля. Но когда на улицу выходят два миллиона человек, он имеет под собой основания. Но мы же когда-нибудь должны ввести страну в правовое поле! Для этого в стране существует прокуратура.

-Президент заявил, что ни один представитель Партии регионов, «Оппозиционного блока» не будет у власти. А на 9 мая глава райадминистрации организовал автобусы сторонников этого блока в Днепропетровск. Филатов написал обращение к президенту, что надо разобраться с этим главой райадминистрации. И ничего не произошло. А как людям недовольным реализовать свое право на то, что они хотят жить в счастливой стране, а самое главное – жить в справедливой стране?

— А суды у нас есть? Глава райадминистрации нарушил закон?

— Корбан и Коломойский, когда были у власти, сразу начали расследование избиения людей 26 января 2014 г. С бывшим прокурором области это было невозможно. Когда пришел новый прокурор, сразу были возбуждены уголовные дела. Сразу были проведены аресты. Но буквально через три дня после отставки Коломойского решением Апелляционного суда все эти люди были выпущены, без всякого залога. Хотя первые инстанции предлагали миллионные залоги. И что дальше с этими судами делать? Я уверен в том, что вещественные доказательства по всем уголовным делам, которые были начаты, они уничтожаются. Конечно, такие шаги – это крайнее. По большому счету, надо решать через правовое поле. Но и президент сказал, что судебная система – это самое основное, и судебная реформа еще не решена.

—Надо ли понимать, что теперь в парламенте вы с группой «Укроп»?

— Да.

— И вы станете членом партии и будете вместе с ними идти на выборы?

-С теми целями и задачами, которые партия «Укроп» поставит и будет идеологию свою продвигать в обществе, я думаю, что я соглашусь и стану членом партии.

—Как вы можете, хотя бы условно, сформулировать задачи партии, и почему возникла в ней необходимость?

-Мы видим сегодня, что парламентаризм, по большому счету, уничтожается. Когда депутатов заставляют голосовать, а депутаты вообще не понимают, о чем, а когда они задают вопросы и говорят, что они против, их начинают ломать и говорить, что так надо… Я считаю, что это уничтожение парламентаризма. Я 2,5 года проработал в Америке. Я встречался с сенатором Рокфеллером – сенатором от штата Западная Вирджиния. Я спросил у него, как у них происходят голосования. И он сказал, что когда у них серьезное голосование, то на это у них есть две недели. Каждый едет в свой штат и через телевидение, радио, газеты доводит до людей, что будет такой-то законопроект. И дальше через телефонный опрос люди высказывают свое мнение. И если люди скажут, что они против, то сенатор голосует тоже против. Они могут еще повторно людей убеждать, делать еще более расширенно и пытаться убедить, что такой законопроект нужен. А у нас кто-то куда-то ездит, кто-то с кем-то разговаривает?

— Если будет партия «Укроп», и ее будут инвестировать конкретные люди, и главным инвестором будет Коломойский, неужели вы допускаете, что кому-то из депутатов будет позволено иметь свое отдельное собственное мнение и голосовать не так, как примет решение партия?

— Я не знаю, как это будет, но за время моего пребывания в парламенте Коломойский еще ни разу не давал указания, как, где и за что голосовать. Хотя некоторые законопроекты его интересовали. Но мне не звонили.

—А зачем двум успешным бизнесменам — Коломойскому и Корбану – партия? Зачем им вообще политика понадобилась?

-Любой развивающийся бизнес любит тишину. А у нас, когда происходят революции, смена власти, – пришли одни, вторые, переломали все… Вот я, допустим, к Яценюку отношусь очень положительно. Это отличный кризис-менеджер. Но он связан по рукам и ногам, потому что одного вице-премьера ему дали от этой партии, другого – от другой партии. При квотной системе кого будут слушать вице-премьеры – премьера или того, кто их поставил?

— Вы хотите сказать, что премьер-министр имеет дело с саботажниками, которые преследуют свои конкретные дела?

— Я на 100% уверен, что у него в Кабмине есть саботажники, которые отстаивают интересы политических партий или группировок, или бизнес-интересов, но не отстаивают те интересы страны, которые Кабмин пытается продвинуть.

— А как с этим бороться?

— Убрать квотовскую систему. А если не убирать, то надо все министерство отдавать конкретной политической партии. И пускай за все направление отвечает именно эта партия. А то у нас на сегодня все размыто, страдает президент, страдает Яценюк и страдает народ.

—Государственных менеджеров надо выбирать по их профессионализму, а не по квотному партийному принципу. Но вы же тоже, если получите большинство в парламенте, захотите взять себе пару министерств.

-Когда у нас будет две партии, как во всем мире, и одна партия возьмет верх, то она и будет формировать правительство и брать на себя ответственность.

—Ваш закон о запрете торговли лесом-кругляком за границей наделал много шума. И президент его пока не подписал. Не нужно ли нам принять закон о белом лоббировании, который есть в США, в Европе, чтоб было понятно, какая бизнес-группа что лоббирует?

-Ассоциации деревообработчиков сказали нам, когда мы обсуждали этот закон на комитете, что на аукционе по продаже для внутренней переработки их потребности удовлетворяются на 30-40%. А министерство нас убеждало, что какой-то лесхоз говорит, что лес у них просто падает и пропадает.

— А почему бизнес так хочет вывозить лес? Там дороже продать?

— Да. Поэтому следующий наш шаг это законопроект на нулевую ставку ввоза оборудования по деревообработке. Если мы хотим, чтобы лес не вывозился, то надо дать возможность, чтобы лес этот перерабатывался здесь.

—У вас есть вопрос ко мне?

— А как вы считаете, парламент на сегодня изжил себя или он может еще что-то для народа сделать?

— Я считаю, что нам нужно реформировать парламент, особенно регламентную часть. Время не стоит на месте, и требования времени сегодня уже другие. И в связи с этим нужно реформировать парламент.

Спасибо большое, Александр Иванович.

Related Images: